Ротмистров командующий 5 танковой армии. Пятая гвардейская танковая армия

5-я гвардейская танковая армия сформирована 25 февраля 1943 г. на основании директивы Генерального штаба от 10 февраля 1943 г. в резерве Ставки ВГК. В нее вошли 3-й гв. и 29-й танковые корпуса, 5-й гв. механизированный корпус, 994-й легкобомбардировочный авиационный полк, артиллерийские, другие соединения и части.

22 февраля 1943 г. Директива НКО СССР № 1124821 о формировании к 24 марта в районе Миллерово 5-й гв. танковой армии.

4 марта 1943 г. Директива ГШ КА № 211/орг командующим Южным фронтом и 5-й гв. танковой армией о срочном доукомплектовании 3-го гв. танкового корпуса личным составом, вооружением, автотранспортом и другим имуществом. Это было связано с тяжелейшим положением Красной Армии пjд Харьковом.

8 марта 1943 г. Директива Ставки ВГК представителю Ставки маршалу А.М. Василевскому, командующим войсками Юго-Западного фронта и 5-й гв. танковой армией о передаче с 23 часов 8 марта 3-го гв. танкового корпуса в распоряжение маршала Василевского для использования его в целях обороны Харькова. Впоследствии, после подхода новых сил в район Харькова из резерва Ставки, предписывалось 5-ю гв. танковую армию передать в подчинение командующему Юго-Западным фронтом.

19 марта 1943 г. Директива Ставки ВГК № 46076 командующему 5-й гв. танковой армией о сосредоточении войск армии к исходу 24 марта в районе станция Пухово, Рыбальчино, станция Евдаково, Хрестики, Коломейцево.

6 апреля 1943 г. Директива Cтавки ВГК № 46100 о формировании к 30 апреля Резервного фронта под командованием ген.-лейтенанта М. М. Попова. В состав фронта включались 2-я резервная, 24-я, 53-я, 66-я, 47-я и 46-я, 5-я гв. танковая армии.

21 мая 1943 г. Приказ командующего 5-й гв. танковой армией о введении в действие «Краткой инструкции по некоторым вопросам боевого использования частей и соединений 5-й гв. танковой армии в связи с частичным перераспределением танков и артиллерии в частях армии».

5 - 23 июля 1943 г. – участие 1-й (до 14 июля), 2-й и 5-й гв. (с 12 июля) танковых армий в Курской стратегической оборонительной операции. В оборонительный период Курской битвы (5 - 23 июля) ее войска, усиленные 2-м гв. танковым и 2-м танковым корпусами, во встречном танковом сражении в районе Прохоровки остановили продвижение ударной группировки противника и нанесли ей значительный урон.

6 июля 1943 г. Директива ГШ КА № 12941 командующему 5-й гв. танковой армией о включении в ее состав 18-го танкового корпуса , не меняя его дислокации.

3 - 23 августа 1943 г. – участие 1-й и 5-й гв. танковых армий в Белгородско-Харьковской стратегической наступательной операции (кодовое наименование «Полководец Румянцев»).

8 сентября 1943 г. Директива ГШ КА № 40727 командующим войсками Степного фронта и 5-й гв. танковой армией о выводе армии (18-й, 29-й танковые и 5-й гв. механизированный корпуса, 53-й отд. гв. танковый, 1-й гв. мотоциклетный, 678-й гаубичный артиллерийский, 76-й гв. минометный, 1529-й и 1549-й самоходные артиллерийские, 689-й истребительно-противотанковый артиллерийский полки, 6-я зенитная артиллерийская дивизия, 994-й отд. авиаполк связи) в резерв Ставки ВГК к утру 10 сентября в район Дергачи, Пересечная, Подворки.

3 октября 1943 г. Директива Ставки ВГК № 30211 о передаче с 7 октября в состав войск Степного фронта 5-й гв. танковой армии.

15 октября – 9 декабря 1943 г. – участие 5-й гв. танковой армии в боевых действиях на криворожском направлении.

5 - 6 января 1944 г. – участие 5-й гв. танковой армии в Кировоградской наступательной операции.

24 января – 17 февраля 1944 г. – участие 1-й, 2-й (с 11 февраля), 5-й гв. и 6-й танковых армий в Корсунь-Шевченковской наступательной операции.

5 марта - 17 апреля 1944 г. – участие 2-й, 5-й гв. и 6-й танковых армий в Уманско-Ботошанской наступательной операции.

В ходе этих непрекращающихся операций войска армии прошли с боями около 500 км; участвовали в разгроме крупных группировок противника в районах Кировограда и Корсунь-Шевченковского, в форсировании рек Южный Буг, Днестр и Прут, освобождении городов Кировоград (8 января), Звенигородка (28 января) и Умань (10 марта).

27 мая 1944 г. Директива ГШ КА № 293747 командующим войсками 2-го Украинского фронта и 5-й гв. танковой армией об отправке армии в составе 3-го гв. и 29-го танковых корпусов со всеми частями усиления и боевого обеспечения, учреждениями обслуживания и армейскими тылами по железной дороге в резерв Ставки ВГК.

23 июня 1944 г. после непродолжительного нахождения в резерве Ставки ВГК армия была включена в 3-й Белорусский фронт.

23 – 28 июня 1944 г. – участие 5-й гв. танковой армии в Витебско-Оршанской наступательной операции.

С 26 июля соединения и части армии вели наступательные бои с целью завершения освобождения территории Литовской ССР и выхода к границам Восточной Пруссии.

28 июля – 28 августа 1944 г. – участие 5-й гв. танковой армии (по 3 августа) в Каунасской наступательной операции.

3 августа 1944 г. Директива ГШ КА № 204228 представителю Ставки ВГК маршалу А.М. Василевскому о передаче 5-й гв. танковой армии в подчинение командующему 1-м Прибалтийским фронтом.

8 августа 1944 г. – освобождение маршала бронетанковых войск П. А. Ротмистрова от должности командующего 5-й гв. танковой армией, назначение командующим армией ген.-лейтенанта т/в М.Д. Соломатина.

18 августа 1944 г. – назначение командующим 5-й гв. танковой армией ген.-полковника т/в В. Т. Вольского.

5 - 22 октября 1944 г. – участие 5-й гв. танковой армии в Мемельской наступательной операции.

29 ноября 1944 г. Директива ГШ КА № 298111 командующим войсками 1-го Прибалтийского фронта и 5-й гв. танковой армией об отправке армии (3-й гв. и 29-й танковые корпуса, 47-я механизированная бригада, армейские части усиления и тылы) по железной дороге в резерв Ставки ВГК.

14 - 26 января 1945 г. – участие 5-й гв. танковой армии в Млавско-Эльбингской наступательной операции. Войска армии, введенные в прорыв 17 января в полосе 48-й армии, к исходу дня достигли Млавского укрепленного района, к утру 19 января разгромили оборонявший его гарнизон и, развивая наступление в направлении на Эльбинг, 25 января вышли к заливу Фришес-Хафф (Вислинский), перерезав основные коммуникации группы армий «Центр».

9 февраля 1945 г. Директива Ставки ВГК № 11022 о передаче к 24.00 10 февраля из состава войск 2-го Белорусского фронта в состав 3-го Белорусского фронта 50-й, 48-й, 5-й гв. танковой армий.

28 февраля 1945 г. Директива ГШ КА № 12733 командующим войсками 3-го и 2-го Белорусских фронтов о передаче 5-й гв. танковой армии в составе 29-го танкового корпуса , 47-й отд. механизированной бригады и всех армейских частей из 3-го Белорусского фронта в состав войск 2-го Белорусского фронта.

В начале апреля 1945 г. армия вместе с приданным 98-м стрелковым корпусом и 1-й польской танковой бригадой вела бои по ликвидации остатков немецких войск в районе устья реки Висла, где и встретила День Победы. Награждена орденом Красного Знамени.

За успешные боевые действия Верховный Главнокомандующий 17 раз объявлял благодарность войскам армии, 11 раз салютовала гвардейцам столица нашей Родины - Москва. Многие части и соединения награждены боевыми орденами, им присвоены почетные наименования Знаменских, Кировоградских, Корсуньских, Днестровских, Минских, Ковенских, Молодечненских, Виленских, Танненбергских.

После окончания войны армия была переименована в 5-ю механизированную и выведена на территорию Белоруссии. Штаб разместился в Бобруйске.

В составе действующей армии:

• с 10.07.1943 по 09.09.1943
• с 07.10.1943 по 31.05.1944
• с 23.06.1944 по 19.12.1944
• с 08.01.1945 по 09.05.1945

Участие 5-й гвардейской танковой армии в боевых действиях на криворожском направлении

К началу октября 1943 г. войска Степного фронта, форсировав с ходу Днепр, захватили плацдармы на его правом берегу. В первой половине октября они вели тяжелые бои за удержание и расширение плацдармов, объединив их в один общий плацдарм южнее Кременчуга. Войскам Степного фронта предстояло с этого плацдарма нанести удар в общем направлении на Пятихатку и Кривой Рог, овладеть Пятихатками, развить успех в сторону Апостолово и отрезать пути отхода на запад днепропетровской группировке противника, сдерживающей наступление войск Юго-Западного фронта. Главный удар наносили 5-я гвардейская и 37-я армии. Соединения 5-й гвардейской танковой армии должны были вступить в сражение в стыке этих армий и, развивая успех в юго-западном направлении на Пятихатки, обходным маневром с юго-запада и юго-востока овладеть Кривым Рогом. Одновременно частью сил армии следовало развивать наступление на Александрию и Кировоград, отрезая пути отхода днепропетровской группировке врага.

В ночь на 15 октября танки и САУ 5-й гвардейской танковой армии, используя четыре 40-тонных парома, переправились через Днепр в районе Мишурина Рога и северо-западнее. Колесный транспорт двигался по двум понтонным мостам. Утром войска Степного фронта с кременчугского плацдарма перешли в наступление. Противник оказывал ожесточенное сопротивление. По решению командующего фронтом генерала армии И.С. Конева в пять часов вечера в полосе 5-й гвардейской армии был введен в сражение 18-й танковый корпус 5-й гвардейской танковой армии. Внезапность и решительность удара соединений корпуса позволила им быстро прорвать вражескую оборону и в течение ночи продвинуться на 25 км. В ходе наступления тяжелое ранение получил командир 18-го танкового корпуса генерал К.Г. Труфанов, которого заменил его заместитель полковник А.Н. Фирсович. Однако в ночных условиях он потерял управление частями. Это вынудило генерала Ротмистрова приостановить их наступление, с тем чтобы дать время собраться и привести себя в порядок. С разрешения генерала армии Конева командарм ввел в сражение свой второй эшелон – 29-й танковый корпус генерала И.Ф. Кириченко, двигавшийся ночью в колоннах за 18-м танковым корпусом. Соединения генерала Кириченко к ночи ворвались в Пятихатку, овладев этим крупным городом и железнодорожным узлом.

По приказу Гитлера на пятихаткинское направление началась срочная переброска из резерва Ставки Верховного Главнокомандования вермахта танкового корпуса СС с задачей восстановить положение. Вскоре танковые дивизии этого корпуса начали угрожать правому крылу Степного фронта, развернутому на юго-запад. Генерал армии Конев, узнав о сосредоточении здесь свежих сил противника, решил повернуть на западное направление 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус.

19 октября соединения 7-го механизированного и 29-го танкового корпусов освободили Пятихатки. После этого войска 5-й гвардейской танковой армии устремились на Кривой Рог. Противник оказывал ожесточенное сопротивление. В результате войска армии затратили на преодоление более 30-километрового расстояния от Пятихаток до Кривого Рога около трех суток.

К исходу 23 октября передовые части 18-го и 29-го танковых корпусов вышли на подступы к Кривому Рогу. Части 18-го танкового корпуса с десантами мотострелков на танках ворвались на окраину города, но контратакой противника были отброшены назад. Части 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса, выдвинутые на правое крыло 2-го Украинского фронта , попали под мощный удар танкового корпуса СС и понесли значительные потери. Противник, развивая успех, обрушился на тылы 29-го танкового корпуса, штурмовавшего Кривой Рог. Это вынудило генерала Ротмистрова отвести корпус на р. Ингулец, в район Недай-Вода, где он перешел к обороне. К тому времени 5-я гвардейская танковая армия понесла большие потери. В 18-м танковом корпусе осталось всего 49 исправных танков, а в 29-м – 26 боевых машин .

Несмотря на это, генерал армии Конев требовал овладеть Кривым Рогом. В 6 часов 24 октября, после непродолжительной артиллерийской подготовки, 18-й и 29-й танковые корпуса при поддержке авиации снова перешли в наступление. Части 29-го танкового корпуса были остановлены противником на северной окраине города. Соединения 18-го танкового к 8 часам с ходу форсировали р. Саксагань у кирпичного завода и ворвались в Кривой Рог. После ожесточенных боев, израсходовав горючее и боеприпасы, части корпуса вынуждены были отойти из города на исходный рубеж.

Генерал Ротмистров, убедившись, что силами двух ослабленных непрерывными боями танковых корпусов овладеть Кривым Рогом не удастся, доложил об этом генералу армии Коневу. С его согласия 18-й и 29-й танковые корпуса были отведены на р. Ингулец, где они заняли оборону впереди стрелковых соединений 37-й армии по рубежу Петрово, Недай-Вода, Лозоватка. 5 ноября командующий 2-м Украинским фронтом, учитывая большие потери войск 5-й гвардейской танковой армии, приказал вывести их в район Пятихатки для доукомплектования.

Несмотря на то что не удалось овладеть Кривым Рогом, Ставка ВГК не отказалась от замысла по разгрому никопольско-криворожской группировки противника. По директиве № 30238 от 5 ноября эта задача возлагалась на три Украинских фронта (2, 3 и 4-й) . Войскам 2-го Украинского фронта ставилась следующая задача:

«Прочно закрепившись на ныне занимаемом рубеже, нанести удар силами 37, 57 и 5-й гв. танковой армий в общем направлении Лозоватка, Широкое, обходя Кривой Рог с запада, и во взаимодействии с 3-м Украинским фронтом разбить криворожскую группировку противника, овладеть Кривым Рогом и выйти на рубеж Петрово, Гуровка, (иск.) Широкое. Разгранлиния слева прежняя. Наступление начать не позже 12–14 ноября».

3-му Украинскому фронту, продолжая наступление, предстояло главный удар нанести правым крылом в направлении Софиевка, Долгинцево, оказать содействие 2-му Украинскому фронту в овладении Кривым Рогом и выйти на рубеж Широкое, Апостолово. Войска 4-го Украинского фронта, продолжая операцию по вторжению в Крым, должны были главные усилия направить на ликвидацию каменского плацдарма противника (южнее Никополя) и форсирование р. Днепр на участке Никополь, Большая Лепетиха.

5-ю гвардейскую танковую армию планировалась ввести в прорыв из района Петрово в полосе наступления 57-й армии. Наступление было назначено на 11 ноября, но затем в связи с запозданием подвоза войскам горючего, боеприпасов и продовольствия было перенесено на два дня.

К началу наступления 5-я гвардейская танковая армия насчитывала 358 танков и САУ . По решению генерала Ротмистрова армия имела двухэшелонное оперативное построение: в первом – 18-й и 29-й танковые корпуса, во втором – 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус. В резерв был выделен 7-й механизированный корпус, еще не закончивший к тому времени доукомплектование.

Утром 14 ноября после непродолжительной, но довольно мощной артиллерийской подготовки войска 57-й армии перешли в наступление. Вскоре в сражение были введены 18-й и 29-й танковые корпуса. Темп их продвижения был невысоким. Противник оказывал упорное сопротивление. Проливные дожди сделали грунтовые дороги и поля непроходимыми для колесного транспорта. Танки имели возможность двигаться только на первой скорости. Лишенные маневра, войска 5-й гвардейской танковой и 57-й армий втянулись в тяжелые позиционные бои и за неделю продвинулись всего на 8-10 км.

В это время наметился успех в полосе действий 53-й и 5-й гвардейской армий. Генерал армии Конев решил немедленно перебросить на это направление 5-ю гвардейскую танковую армию. К вечеру 5 декабря части 18-го и 29-го танковых корпусов, тесно взаимодействуя с соединениями 5-й гвардейской армии, ворвались на северную и восточную окраины Знаменки. После упорных боев город 9 декабря был очищен от противника. Приказом Верховного Главнокомандующего от 10 декабря 1943 г. 18-му и 29-му танковым корпусам, 32, 110, 181-й танковым и 53-й мотострелковой бригадам было присвоено почетное наименование «Знаменских». После овладения Знаменкой 5-я гвардейская танковая была выведена в резерв и начала подготовку к Кировоградской наступательной операции.

Во время Второй мировой войны миллионы советских военнопленных погибли в немецких концлагерях из-за того, что фашистская Германия проводила по отношению к ним, как и ко всему русскому народу, политику геноцида. После войны гитлеровские палачи оправдывали зверское отношение к советским людям тем, что СССР не подписал Женевскую конвенцию о военнопленных. Хотя никто не мешал немцам соблюдать в отношении советских пленных ее принципы. Более того, и сейчас находятся историки, в том числе и в России, которые цинично провозглашают, что в гибели наших соотечественников в немецких лагерях виноват вовсе не Гитлер и его последователи, уморившие голодом, расстрелявшие, лишившие медицинской помощи попавших в плен, то есть, фактически денонсировавший Женевскую конвенцию, а Сталин, отказавшийся ее подписать. По сути, эти историки повторяют геббельсовскую пропаганду. Целью этой книги является разоблачение этой старой но живучей лжи и восстановление исторической истины.

Легендарные самолеты Героя Социалистического Труда С.А. Лавочкина по праву считаются одним из символов Победы. Хотя его первенец ЛаГГ-3 оказался откровенно неудачным, «заслужив» прозвище «лакированный гарантированный гроб», установка нового мотора и усовершенствование конструкции буквально преобразили эту тяжелую неповоротливую машину, превратив в лучший истребитель Великой Отечественной – прославленные Ла-5, Ла-5ФН и Ла-7 сначала перехватили у немцев господство в воздухе, а затем и сломали хребет Люфтваффе. Именно на этих самолетах воевали двое из пяти лучших советских асов, а Иван Кожедуб первым сбил новейший реактивный Me.262. Именно Лавочкин стоял у истоков советской реактивной авиации – это его истребители первыми преодолели сверхзвуковой, а межконтинентальная крылатая ракета «Буря» – и тепловой барьер. Это в его ОКБ были созданы и первые отечественные беспилотники, и зенитные управляемые ракеты, прикрывавшие Москву в разгар холодной войны.

Прорывая завесу тотальной секретности, многие десятилетия окружавшую проекты Лавочкина, эта книга по крупицам восстанавливает творческую биографию великого авиаконструктора и подлинную историю его авиашедевров.

Впервые в отечественной литературе!

Глубокое исследование снайперской войны на протяжении двух столетий – с позапрошлого века до наших дней. Анализ развития снайперского дела в обеих мировых войнах и многочисленных локальных конфликтах, на поле боя и в тайных операциях спецслужб. Настоящая энциклопедия снайперского искусства – не ремесла, а именно искусства! – ведь точность выстрела зависит от десятков факторов: времени суток и температуры воздуха, скорости и направления ветра, расстояния до цели, как падет свет, куда перемещаются тени и т. д., и т. п. Исчерпывающая информация о вооружении и обучении стрелков, их тактике и боевом применении, снайперских дуэлях и контрснайперской борьбе, о прошлом, настоящем и будущем самого жестокого из воинских искусств.

Новая книга от автора бестселлеров «Автомобили Красной Армии» и «Военные автомобили Вермахта». Уникальная энциклопедия автотехники, стоявшей на вооружении Советской Армии в 1945–1991 гг. Полная информация о всех типах серийных армейских автомобилей, специальных кузовов, надстроек и вооружения, а также бронетранспортеров первого поколения, выпускавшихся на шасси армейских грузовиков.

Если в годы Второй Мировой войны СССР катастрофически отставал от Запада в качестве и количестве автотранспорта, что стало одной из главных причин поражений 1941–1942 гг., то после Победы наш военный автопром совершил колоссальный рывок, не только догнав, но кое в чем (например, в производстве подвижных колесных систем ракетного вооружения и переправочных средств) даже обогнав «вероятного противника». Лучшие советские армейские автомобили – легендарные ГАЗ-69, УАЗ-469, ГАЗ-66, ЗИЛ-157, ЗИЛ-131 и «Урал-375» – по праву занимали в мировых рейтингах высокие позиции, отличаясь простотой, надежностью и великолепной проходимостью. Эпоха 1950–1960-х гг. стала поистине «звездным часом» для всего отечественного ВПК, в том числе и для автомобильной отрасли, способной самостоятельно разрабатывать уникальную военную технику, не имевшую аналогов за рубежом, и выпускать лучшие за всю отечественную историю полноприводные армейские автомобили со специальным оборудованием и вооружением. Об этой ожесточенной «войне моторов», в которой был достигнут паритет с НАТО и обеспечена реальная безопасность страны, рассказывает новая книга ведущего специалиста по истории автомобилестроения, иллюстрированная сотнями редких фотографий.

Согласно военной доктрине Красной Армии того времени, основная роль танковых армий состояла в развитии успеха крупных наступательных операций. При прорыве вражеской линии обороны (обычно ударной или комбинированной армией), танковая армия устремлялась в этот прорыв, атакуя тыловые подразделения и центральные узлы связи, тем самым, нарушая взаимодействие вражеских войск. Расстояния, покрываемые танковой армией, предполагались быть несколько сотен километров.

В 1943 году армия сыграла значительную роль в Курской битве, приняв участие во встречном сражении у Прохоровки. В этот период, армия была в подчинении Степного фронта и включала в себя
18-й танковый корпус (командир - генерал-майор танковых войск Борис Сергеевич Бахаров);
29-й танковый корпус;
2-й танковый корпус;
5-й гвардейский механизированный корпус;
32-я мотострелковая бригада (командир - полковник Михаил Емельянович Хватов, до 28 июня 1943 и. о. комбрига был его начальник штаба подполковник Илья Александрович Стуков);
110-я танковая бригада (командир - полковник Иван Михайлович Колесников);
170-я танковая бригада (командир - подполковник Василий Дмитриевич Тарасов);
181-я танковая бригада (командир - подполковник Вячеслав Алексеевич Пузырёв);
36-й танковый полк прорыва
29-й отдельный разведывательный батальон (29орб)
78-й отдельный мотоциклетный батальон (78омцб)
115-й отдельный сапёрный батальон (115осапб)
292-й миномётный полк (292минп)
419-й отдельный батальон связи (419обс)
1000-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк (1000иптап)
1694-й зенитно-артиллерийский полк (1694зенап)
ремонтные и иные тыловые службы корпуса

С общим приблизительным количеством танков в 850 единиц.

В начале 1944 года армия приняла участие в Корсунь-Шевченковской операции. Весной 1944 года принимала участие, в составе 2-го Украинского фронта, в Уманско-Ботошанской операции.

В июне 1944 года 5-я гвардейская танковая армия была использована в качестве основного подразделения для развития успеха во время летнего наступления советских войск в ходе операции «Багратион». Формирование было введено в наступление после прорыва вражеской обороны стрелковыми дивизиями 11-й гвардейской армии, в ходе чего завершило окружение Минска и освободило город. Далее, армия приняла участие в операции по освобождению Вильнюса. Большие потери в этой операции, однако, привели к тому, что командующий армией маршал бронетанковых войск Павел Ротмистров был освобождён от должности и заменён Василием Вольским.

В конце 1944 года, в ходе наступления советских войск в Прибалтике, 5-я гвардейская танковая армия была использована против 3-й немецкой танковой армии, результатом чего стало окружение немецких войск в районе Мемеля.

В начале 1945 года армия в составе 2-го Белорусского фронта (далее 3-го Белорусского фронта) приняла участие в Восточно-Прусской операции. В ходе своего продвижения по направлению к Эльблонгу, армия отсекла немецкие войска, оборонявшиеся в Восточной Пруссии, от основных сил вермахта, образовав т. н. «хайлигенбайльский котёл».

С конца войны и до распада Советского Союза 5-я гвардейская танковая армия дислоцировалась в Белорусском военном округе.

КОНТРУДАР 5-й ТАНКОВОЙ АРМИИ ПОД ВОРОНЕЖЕМ

Генерал-майор А.Ф.ГОЛОБОРОДОВ

по материалам журнала "Военная мысль" №4 от 4.04.1993 г., стр.42-48"ЭТОМУ событию минуло 50 лет. Срок немалый, особенно для нашего быстротечного времени. Тем не менее применение 5-й танковой армии летом 1942 года на воронежском направлении и ныне сохраняет свое значение для практики военного искусства, так как недостаточно исследовано и отражено в литературе.

Как уже неоднократно отмечалось, в предвоенные годы советская военно-теоретическая мысль исповедовала прогрессивные взгляды, выдвигала самые передовые идеи в отношении применения бронетан­ковых войск в ходе военных действий. Это подкреплялось и соответствующими организационными мерами. К началу войны данный род войск в Красной Армии был представлен механизированными корпусами и частично отдельными танковыми и моторизованными дивизиями. По штату военного времени в танковой дивизии числилось 375 боевых машин (63 тяжелых танка КВ, 210 средних Т-34 и 102 легких Т-26 и ВТ), а в моторизованной - 275 легких танков. Каждый корпус состоял из двух танковых и моторизованной дивизий. В нем насчитывалось свыше 1100 боевых машин. К сожалению, к моменту вероломного нападения фашистской Германии на нашу страну большинство этих соединений было слабо укомплектовано, прежде всего боевой техникой, в частности на 19% тяжелыми танками и на 11,2% - средними. В некоторых полках тан­ков вообще не было.1

Механизированные соединения, обладавшие высокой подвижностью, мощью огня и большой ударной силой, предусматривалось применять в основном в наступлении в качестве средства развития успеха в оперативной глубине. В обороне их планировалось использовать главным образом для нанесения контрударов в целях уничтожения прорвавшихся группировок противника и восстановления положения.

В соответствии с оперативным предназначением подавляющее большинство механизированных корпусов было сосредоточено в Прибалтийском, Западном и Киевском особых военных округах. В первые дни войны они, как правило, и применялись для нанесения контрударов. Однако нередко им ставились задачи и на оборону важных в оперативно-тактическом отношении рубежей и объектов. Цель контрударов обычно состояла в том, чтобы во взаимодействии с общевойсковыми соедине­ниями разгромить вторгшегося противника. Наиболее значительными были контрудары 3-го и 12-го механизированных корпусов юго-западнее Шяуляя, 5-го и 7-го - юго-западнее Витебска, а также пяти соединений в районе Луцка, Дубно и Броды.

По ряду причин механизированные корпуса (вместе с армиями прикрытия) не смогли полностью выполнить поставленные задачи. Тем не менее практически на всем советско-германском фронте на некоторое время были задержаны значительные силы гитлеровцев, что привело к снижению темпов их продвижения в глубь страны.

В ходе первых боев танковые и моторизованные соединения несли большие потери, восполнить которые танковая промышленность не могла (в это время осуществлялось перебазирование многих заводов на восток). Поэтому в августе-сентябре 1941 года механизированные корпуса были расформированы. Вместо них создавались отдельные танковые бригады, полки и батальоны. Конечно, это была вынужденная мера. Уже контрнаступление под Москвой показало, что для проведения решительных наступательных операций на большую глубину и с высокими темпами необходимо в общевойсковых армиях и фронтах иметь танковые соединения. К весне 1942 года этот вопрос стоял особо остро. К тому же возможности промышленности по выпуску танков этому времени возросли. В начале 1942 года в стране было создано более 20 танковых корпусов, а весной началось формирование 3-й и 5-й танковых армий.

5-я танковая армия формировалась в районе Ельца. Командование этим объединением возлагалось на генерал-майора А.И.Лизюкова (начальником штаба был назначен полковник П.И.Другов). В состав армии первоначально вошли 2-й и 11-й танковые корпуса, 340-я стрелковая дивизия,19-я отдельная танковая бригада, а также части (подразделения) родов войск и специальных войск. В середине июня, оставаясь в резерве Ставки Верховного Главнокомандования, она была сосредоточена в районе г.Ефремова в готовности к нанесению контрудара в случае прорыва противника на мценском направлении.

Однако реальное развитие событии на советско-германском фронте внесло свои коррективы. 28 июня 1942 года немецкая армейская группа «Вейхс», поддерживаемая значительными силами авиации 4-го воздушного флота, перешла в наступление на воронежском направлении и прорвала оборону на стыке 13-й и 40-й армий Брянского фронта. Определив направление главного удара врага Ставка в тот же день усилила фронт двумя танковыми корпусами Юго-Западного фронта и 17 тк резерва ВГК. К участку прорыва срочно выдвигались и соединения фронтового подчинения. Сил было достаточно, чтобы противостоять попыткам врага развить наступление. Такая уверенность была и у Верховного Главнокомандующего. И.В. Сталин говорил командующему войсками Брянского фронта генералу Ф.И.Голикову и начальнику штаба генералу М.И.Казакову: «Запомните хорошенько. У вас теперь на фронте более 1000 танков, а у противника нет и 500 танков. Это первое. И второе -на фронте действия трех танковых дивизий противника у нас собралось более 500 танков, а у противника 300-350 танков самое большее. Все зависит теперь от вашего умения использовать эти силы и управлять ими...» .

Мощный контрудар было решено нанести в междуречье Тим и Кшень. Для этого из района Ливны на юг должны были наступать 1-й и 16-й, а им навстречу из района Старый Оскол, Горшечное, Касторное - 4, 24 и 17-й танковые корпуса. Однако к исходу 29 июня 1942 года обстановка на этом участке резко изменилась. Противнику удалось расширить прорыв по фронту до 40 км и продвинуться в глубину до 35-45 км. Для того чтобы разгромить прорвавшиеся в направлении Горшечное части 48-го танкового корпуса противника, Ставка приказала создать оперативную группу в составе 4,24 и 17-го танковых корпусов под командованием генерала Я.Н. Федоренко. Первые два соединения должны были нанести удар го Старого Оскола на север, а 17 тк из Касторное - в южном направлении. Одновременно командующий фронтом готовил контрудары 1 тк из района Ливны на юг (вдоль железной дороги), а 16 тк в южном направлении из района Волово (вдоль восточного берега р. Кшень). К сожалению, и этот замысел не был осуществлен. Из-за несогласованности в управлении войсками единого танкового удара не получилось. Соединения вступали в сражение в разное время и в разных районах.

Уже к исходу 2 июля противник вклинился на глубину 60-80 км. Его подвижные части вышли к железной дороге Касторное - Старый Оскол и охватили с севера левофланговые соединения 40-й армии, которые продолжали оборонять главную полосу. К 4 июля враг достиг р.Дон (западнее Воронежа). Создалась явная угроза захвата города. Чтобы не допустить этого, Ставка передала командующему Брянским фронтом наряду с другими общевойсковыми объединениями 5-ю танковую армию, дисло­цировавшуюся в Ефремове для нанесения (совместно с танковыми соединениями фронта) контрудара во фланг и тыл противнику, наступавшему на Воронеж. Для ее усиления выделялся прибывший в район Ельца 7-й танковый корпус под командованием генерал-майора П.А.Ротмистрова. Предполагалось, что немедленный и решительный переход в нас­тупление 5 ТА во фланг и тыл противнику коренным образом изменит обстановку в полосе Брянского фронта.

В соответствии с директивой Ставки и решением командующего 5 ТА 7-й танковый корпус с приданной 19-й танковой бригадой в первой половине 5 июля сосредоточивался в районе Каменка, Большая Поляна, Вислая Поляна и, нанося удар в направлении Озерки, Верейка, Землянск, должен был уничтожить противостоящего противника и овладеть Землянском. 11-му танковому корпусу ставилась задача нанести удар в направлении Вислая Поляна, Казинка, Ниж.Ведуга, Ниж.Турово и во взаимодействии с 7 тк овладеть районом Казинка, Зацепино, Долгое. Одновременно планировался переход в наступление танковых корпусов фронтового подчинения.

Первым в исходном районе сосредоточился 7 тк, и с утра 6 июля 1942 года он перешел в наступление. В районе Красная Полянка произошел встречный бой с частями 11-й танковой дивизии противника. Около 170 наших и примерно столько же вражеских танков вступили в бой. К исходу дня враг был отброшен за р.Кобылья Снова. Наши части форсировали ее на участке Каменка, Перекоповка, однако дальше развить успех не смогли. Прежде всего это было связано с тем, что части 11 тк после выгрузки с железнодорожных эшелонов только выдвигались в исходный район.

7 июля 1942 года 7 тк возобновил наступление. Из состава 11 тк вступила в бой только 59-я танковая бригада. Остальные соединения продолжали выдвижение и вводились в бой по мере подхода. Неуверенные действия 5-й танковой армии вызвали негодование Ставки Верховного Главнокомандования. В ее директиве говорилось буквально следующее: «5-я танковая армия, имея перед собой противника не более одной танковой дивизии, третий день топчется на одном месте. Части армии из-за нерешительности действий ввязались в затяжные фронтальные бои, потеряли преимущество внезапности и не выполнили поставленную задачу.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

"Немедленно приступить к выполнению поставленной задачи и категорически потребовать от командиров корпусов решительных действий, смело обходить противника, не ввязываться с ним во фронтальные бои и к исходу 9 июля выйти к югу от Землянска на тылы группировки немецких частей, действующих против Воронежа" .

К исходу четвертых суток боевых действий соединения первого эшелона армии сломили сопротивление противника и, потеснив его на 4-5 км, вышли к р. Сухая Верейка, где вновь были остановлены. Вечером 9 июля перешла в наступление 2-я мотострелковая бригада 2 тк, а на рассвете 10 июля вступили в сражение тяжелые танки 148-й танковой бригады. После пятичасового боя противник был выбит из Бол.Верейки. Однако он непрерывно контратаковал, препятствуя развитию успеха. Его авиация безнаказанно «обрабатывала» боевые порядки корпуса. Утром 10 июля в сражение были введены остальные силы 2-го танкового корпуса, но добиться каких-либо существенных результатов не удалось. Именно в этот день генерал А.И. Лизюков получил личную шифротелеграмму Сталина: "Прошу дать объяснение, почему не выполнен приказ начальника Генштаба, а затем и командующего Брянским фронтом о занятии района Землянска в известный Вам срок". К сожалению, объяснения командарма в архиве обнаружить не удалось.

12 июля 1942 года противник, перегруппировав свои силы, нанес сильный контрудар в стык между 7-м и 11-м танковыми корпусами. Части 5-й танковой армии были вынуждены перейти к обороне. По сути, контрудар не достиг своей цели, не оправдал надежд, которые возлагало на него Верховное Главнокомандование. И незамедлительно было принято решение о расформировании танкового объединения. Генерал А.И. Лизюков пытался спасти армию. В архивах сохранился текст его теле­граммы: «Москва, Ставка, товарищу Сталину. Очень прошу временно приостановить расформирование 5-й танковой армии. У Вас односторонняя информация. Боевые действия войск определяются не количеством пройденных километров, а результатами боев. Прикажите прове­рить на месте весь ход операции нашей армии. Лизюков» . К сожалению, это обращение не смогло предотвратить расформирование армии. Ее корпуса были переданы в непосредственное подчинение фронтового командования. А генерал А.И.Лизюков, назначенный командиром 2 тк, погиб в одном из последующих боев.

Однако нельзя не отметить, что самоотверженные действии ряда бригад, батальонов, рот и отдельных экипажей приковали к себе значительные силы противника. Для отражения удара армии немецко-фашистское командование было вынуждено повернуть на север пять дивизий, в том числе две танковые, и использовать большую часть авиации. Это ослабило натиск противника на Воронеж, сорвало его попытки расширить прорыв к северу от Воронежа вдоль Дона.

В целом же контрудар 5-й танковой армии, как и предшествующие ему действия танковых соединений группы генерала Я.Н.Федоренко, завершился неудачей. В чем причина? Вполне понятно, что такой контру­дар, превращавшийся для армии в самостоятельную наступательную операцию, следовало тщательно спланировать. Необходимо было предусмотреть сосредоточение войск в исходных районах, четко определить задачи, организовать взаимодействие с артиллерией и авиацией, наладить управление, решить массу других вопросов, как это делается при планировании любой операции. Между тем штаб фронта от этого практически самоустранился. И до конца 3 июля командующий армией не получил от командования фронта конкретной боевой задачи. Не было организовано оперативное ориентирование штаба армии, не налажена информация. Оценив сложившуюся обстановку, Ставка направила в район Ельца начальника Генерального штаба генерала А.М.Василевского. Предварительно командованию фронта и командующему 5-й танковой армией была передана телеграмма, в которой содержались задача на контрудар и требование о немедленной его подготовке. На рассвете 4 июля А.М.Василевский прибыл на КП фронта. Уточнив обстановку, он в присутствии начальника штаба фронта генерала М.И.Казакова поставил задачу генералу А.И.Лкзюкову и в тот же день по вызову И.В.Сталина вернулся в Ставку.

Уже после войны с известной долей самокритичности А.М.Василевский писал: «Я полагаю, что тех сил и средств, которыми располагал Брянский фронт, было вполне достаточно не только для того, чтобы отразить начавшееся наступление противника на курско-воронежском направлении, но и разбить действовавшие здесь войска армейской группы «Вейхс». Но, к сожалению, этого не произошло потому, что командование фронта не сумело своевременно организовать массированный удар по флангам основной группировки врага, а Ставка и Генеральный штаб, очевидно, плохо помогали ему в этом» .

Представляется целесообразным привести более подробное объ­яснение, почему потребовалось вмешательство Ставки ВГК и Генерального штаба в организацию контрудара. Говоря об этом, А.М.Василевский ссылается на бывшего начальника штаба Брянского фронта генерала М.И.Казакова, который в одной из статей писал: "Кто должен был организовать этот удар? Командующий фронтом (им тогда был генерал Ф.И.Голиков. - А.Г.) находился в районе Воронежа, и все его внимание было привлечено к обороне этого направления. Штаб фронта и только что прибывший к нам генерал-лейтенант Н.Е.Чибисов, временно за­менявший на основном КП командующего фронтом, не могли предпринять контрудар 5-й танковой армии без решения командующего фронтом. Видя такое положение, инициативу на организацию контру­дара взял на себя Генеральный штаб" .

Такое объяснение вполне логично. Но к нему следует сделать существенное дополнение. Не вступая в полемику с генералом М.И.Казаковым, А.М.Василевский вспоминал, что 2 июля 1942 года, когда на стыке Брянского и Юго-Западного фронтов создалась явная угроза прорыва врага к р.Дон и захвата им Воронежа, Ставка, передавая фронту 60-ю и 6-ю армии из резерва для развертывания их западнее Дона действительно обязала командующего Брянским фронтом взять на себя руководство боевыми действиями в районе Воронежа. Однако в тот же день фронту передавалась и 5-я танковая армия для нанесения контрудара. Если сам командующий фронтом лично организовать и тем более руко­водить боевыми действиями войск одновременно в районе Воронежа и южнее Ельца не мог, то он должен был поручить штабу организовать прием и ввод в сражение 5-й танковой армии, предварительно объявив свое решение на контрудар. "Если этого почему-то не произошло, - утверждал А.М.Василевский, - то штаб фронта обязан был взять это на себя по своей инициативе, докладывая, безусловно, командующему фронтом о всех принимаемых решениях" .

Вместе с тем нельзя не сказать и о том, что кратковременное пребывание А.М.Василевского в штабе фронта не позволило довести организацию контрудара до логического завершения.

Недостатки в организации боевых действий пагубно отразились на пос­ледующем ходе и исходе операции. Они начались с перегруппировки армии, которая: осуществлялась комбинированным способом. При этом железнодорожные перевозки привели к утрате внезапности нанесения контрудара. Вражеская авиация без труда определяла районы сосредоточения боевой техники. Военный журналист А.Кривицкий приводит слова начальника штаба армии полковника П.И.Другова, сказанные им в те трагические дни: "Переброска армии происходила крайне медленно". Почему-то предложение Лизюкова двигаться ночью своим ходом было отвергнуто. Говорили: "Нужно экономить горючее". Танки грузили в железнодорожные эшелоны. Терялось драгоценное время. В первые же часы марша в район сосредоточения над колоннами повисли «рамы». Вскоре появились «юнкерсы» противника. Наших истребителей не было. Направление движения армии уже перестало быть секретом. Она шла навстречу неудаче...» .

Результаты контрудара могли быть более эффективными, если бы его удалось тщательно подготовить. Нам представляется, что хотя обстановка в начале июля была острой и напряженной, тем не менее она не оправдывала ввод армии в сражение по частям. Однако такой способ был заложен в требованиях Ставки. Вряд ли в обстановке могли произойти какие-либо существенные изменения, если бы контрудар был нанесен не 7-го, а 9-10 июля 1942 года. Некоторая потеря времени, вне всякого сомнения, окупилась бы эффектом, который мог быть достигнут при нанесении хорошо подготовленного мощного удара всеми силами армии.

Нельзя не учитывать и того, что при значительном усилении фронта 5-я танковая армия не получила достаточных артиллерийских средств, необходимых для подавления противника, и средств противовоздушной обороны. Особо отрицательную роль в ее неудачах сыграло почти полное отсутствие авиационного обеспечения.

Сторонник активных действий А.И.Лизюков требовал от командования фронтом: "Прикройте нас с воздуха, и мы сделаем все, что необходимо". Однако поддержки ему не было. "Авиация противника, - говорил, а.и.лизюков корреспонденту, - делает что хочет. Средства усиления у меня ничтожные. Темп операции с самого начала был черепаший... Связали меня всякой опекой, кричали: "Давай, давай..." Ну, и я хорош: не хватило духу оспорить до конца, настоять на своем, поплыл по течению..."6.

Таким образом, мощного ударного ядра в составе крупного танкового соединения, усиленного артиллерией и надежно прикрытого авиа­цией с воздуха, способного развивать наступление в высоких темпах, соз­дать не удалось. Разрозненные действия корпусов ослабили силу удара. Противник смог не только отразить наступление, но и нанести контрудар.

Танковые корпуса действовали несогласованно и вводились в сражение по частям, как правило, с ходу, без достаточной разведки противника и местности. Решения командирами принимались по карте без рекогносцировки. По иронии судьбы речка под названием Сухая Верейка оказалась довольно широкой водной преградой с заболоченной поймой. Броды не оборудовались, мосты были взорваны, подходы заминированы.

Сказалось также неустойчивое управление действиями танковых корпусов. Одна из причин - неготовность многих командиров к претворению в жизнь теоретических положений, которыми руководствовались Ставка и Генеральный штаб, создавая танковые формирования такого масштаба. Генштаб допустил серьезную ошибку, не организовав упреж­дающей подготовки командного состава штабов фронтов, армий и танковых корпусов по вопросам использования крупных масс танков. Слаженность танковых соединений была также слабой. В результате возник разрыв между техническими возможностями войск и уровнем подготовки руководящего состава по применению таких мощных средств борьбы, как танковые корпуса и армии, что отрицательно сказалось на их боевых действиях.

К числу неудач 5-й танковой армии следует отнести также незавер­шенность формирования соединений и их подготовки к ведению боевых действий. Они вступали в бой неукомплектованными: не имели полож­енных по штату сил и средств разведки, связи, материально-технического обеспечения. Ощущался недостаток в средствах управления. Что касается боевой техники, то на вооружении находилось достаточно много легких танков. Например, танки КВ и Т-34 составляли не более 60% штатного количества боевых машин, что снижало возможности наших частей по борьбе с танками противника.

Отрицательную роль сыграло разделение Брянского фронта в период контрудара. Директива Ставки по этому поводу была отдана в ночь на 8 июля 1942 года в разгар подготовки контрудара.

В воспоминаниях отдельных военачальников, в частности П.А.Ротмистрова, М.И.Казакова, И.Н.Чистякова, содержится намек на то, что генерал А.И.Лизюков не был готов возглавить такое крупное объединение, как танковая армия. Однако это не так. В подтверждение уместно, на наш взгляд, привести мнение маршала А.М.Василевского. Он писал: «Говоря здесь о 5-й танковой армии, я не могу не сказать несколько теплых слов об ее доблестном командарме генерал-майоре А.И.Лизюкове. Моя личная встреча с ним 4 июля 1942 года была первой, но он был хорошо известен руководству Вооруженных Сил как энергичный, волевой, быстрорастущий военачальник. Это и позволило Ставке уже в июне 1942 года поставить его во главе одной из первых формируемых танковых армий, возложив к тому же на него выполнение ответственнейшего задания»7 .

На общем фоне неудачных действий 5-й танковой армии не могут и не должны поблекнуть мужество и высокое мастерство наших воинов. Советские войска получили важные уроки, из которых были сделаны соответствующие выводы. Впоследствии штабы фронтов, армий, корпусов тщательно изучили допущенные ошибки в управлении войсками. Боевые действия в ходе контрудара 5-й танковой армии послужили хоро­шим материалом для теоретического анализа. В то же время рост боевого мастерства войск явился прочной базой достижения крупных оперативных результатов в последовавших вскоре Сталинградской, Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской операциях. 1 С началом войны А.И.Лизюков последовательно командовал 1-й Московской мотос­трелковой дивизией, 2-м гвардейским стрелковым корпусом. В битве под Москвой воз­главлял оперативную группу войск, переименованную в 20-ю армию. В апреле 1942 года на него было возложено формирование 2-го танкового корпуса.

Литература:

1. ЦАМО РФ, ф.96а, оп.2011, д.26, л.Ш.
2. ЦАМО, ф.48а, оп.1640, д.179, л.482.
3. Т а м ж е, ф.132, оп.2642, д.2, л.83
4. Кривицкий А. Не забуду вовек. - М.: Воениздат, 1964. - С.234. Военно-исторический журнал. - 1965. - № 8. - С.7.
5. Кривицкий А. Не забуду вовек. - С.233.
6. Военно-исторический журнал. - 1964. - № 10. - С.39. "Там же. -1965. - № 8. - С.9. Кривицкий А. Не забуду вовек. - С230.
7. Василевский А. М. Дело всей жизни. - Кн.1. - М.: Политиздат, 1988. - С.220.

5-я ГВАРДЕЙСКАЯ ТАНКОВАЯ АРМИЯ сформирована 25 февраля 1943 г. на основании директивы Гене-рального штаба от 10 февраля 1943 г. в резерве Ставки ВГК. В нее вошли 3-й гвардейский и 29-й танковые корпуса, 5-й гвардейский механизированный корпус, 994-й легкобомбардировочный авиационный полк, артиллерийские, другие соединения и части.
В связи с прорывом противника в районе Харькова 3-й гвардейский танко-вый корпус еще до завершения формирования был выведен из состава армии и направлен на Воронежский фронт.
6 апреля армия вошла в состав Резервного фронта (с 15 апреля — Степ-ного военного округа). Находясь в райо-не сосредоточения юго-западнее г. Ста-рый Оскол, 9 июля была передана Воро-нежскому фронту.
В оборонительный период Курской битвы (5-23 июля) ее войска, усиленные 2-м гвардейским танковым и 2-м танко-вым корпусами, во встречном танковом сражении в районе Прохоровки остано-вили продвижение ударной группиров-ки противника и нанесли ей значитель-ный урон.
В ходе Белгородско-Харьковской стратегической операции (3-23 авгус-та), действуя в составе Воронежского (с 9 августа — Степного) фронта, армия нанесла во взаимодействии с войсками других армий поражение сильной груп-пировке противника и продвинулась на глубину 120 км.
10 сентября 1943 г. армия была выве-дена в резерв Ставки ВГК, 7 октября — включена в Степной (с 20 октября — 2-й Украинский) фронт, в составе которого в октябре — декабре вела бои по расши-рению плацдарма на реке Днепр юго-восточнее г. Кременчуг.
В первой половине января 1944 г. ар-мия приняла участие в Кировоградской (5-16 января), затем в Корсунь-Шевченковской (24 января - 17 февраля) и Уманско-Ботошанской (5 марта — 17 ап-реля) наступательных операциях. В хо-де их проведения войска армии прошли с боями около 500 км; участвовали в разгроме крупных группировок противни-ка в районах Кировограда и Корсунь-Шевченковского, в форсировании рек Южный Буг, Днестр и Прут, освобожде-нии городов Кировоград (8 января), Звенигородка (28 января) и Умань (10 марта).
23 июня 1944 г. после непродолжи-тельного нахождения в резерве Ставки ВГК армия была включена в 3-й Бело-русский фронт, в составе которого уча-ствовала в Белорусской стратегической операции (23 июня — 29 августа). Вве-денные в сражение 25 июня в полосе наступления 5-й армии соединения и части армии разгромили в районе г. Крупки выдвигавшуюся навстречу усиленную 5-ю танковую дивизию про-тивника и вышли к реке Березина се-вернее и южнее Борисова.
После освобождения Борисова (1 июля) армия развивала наступление в направлении Минск, Вильнюс.
С 26 июля соединения и части армии вели наступательные бои с целью завершения освобождения территории Ли-товской ССР и выхода к границам Восточной Пруссии.
17 августа 1944 г. армия была пере-дана 1-му Прибалтийскому фронту, в ок-тябре участвовала в Мемельской насту-пательной операции (5-22 октября), 20 октября — выведена в резерв Став-ки ВГК.
В 1945 г. в составе 2-го (с 8 января), затем 3-го (с 11 февраля) Белорусских фронтов армия принимала участие в Восточно-Прусской стратегической операции (13 января — 25 апреля). Войска армии, введенные в прорыв 17 ян-варя в полосе 48-й армии, к исходу дня достигли Млавского укрепленного рай-она, к утру 19 января разгромили обо-ронявший его гарнизон и, развивая на-ступление в направлении на Эльбинг, 25 января вышли к заливу Фришес-Хафф (Вислинский), перерезав основные коммуникации группы армий «Центр».
В конце января — феврале 1945 г. ар-мия участвовала в отражении контруда-ров противника, пытавшегося отбро-сить советские войска от побережья и восстановить свои сухопутные коммуни-кации.
В начале апреля армия вместе с при-данным 98-м стрелковым корпусом и 1-й Польской танковой бригадой вела бои по ликвидации остатков немецких войск в районе устья реки Висла, где и встре-тила День Победы.
За ратные подвиги в годы войны свыше 38 тыс. воинов армии награжде-ны орденами и медалями, более 50 из них присвоено звание Героя Советско-го Союза.
Командующие армией: генерал-лей-тенант танковых войск, с октября 1943 г. — генерал-полковник танковых войск, с февраля 1944 г. — маршал бро-нетанковых войск Ротмистров П. А. (февраль 1943 г. - август 1944 г.); гене-рал-лейтенант танковых войск Соломатин М. Д. (август 1944 г.); генерал-лей-тенант танковых войск, с октября 1944 г. — генерал-полковник танковых войск Вольский В. Т. (август 1944 г. - март 1945 г.); генерал-майор танковых войск Синенко М. Д. (март 1945 г. — до конца войны).
Член Военного совета армии — гене-рал-майор танковых войск Гришин П. Г. (апрель 1943 г. — до конца войны).
Начальники штаба армии: полков-ник, с июня 1943 г. — генерал-майор тан-ковых войск Баскаков В. Н. (апрель 1943 г. — май 1944 г.); генерал-майор тан-ковых войск Калиниченко П. И. (май — ноябрь 1944 г.); генерал-майор танковых войск Сидорович Г. С. (ноябрь 1944 г. — до конца войны).