Что построил тома де томон. Смотреть что такое "Тома де Томон Жан" в других словарях

АРХИТЕКТОР АНТОН ЛАВРЕНТЬЕВИЧ ЛЕЕР В 1823 году Бетанкур и Гесте включили стрелицу Оки и Волги в общий план развития города. Внесли существенные изменения в генеральный план и наметили этапы работы. Что касается самой ярмарки, то там, кроме православного храма, решено было

Великий архитектор Катаклизм 1666 года решил судьбу Старого Святого Павла - его постановили заменить новым строением, лучше отвечающим современному вкусу, растущей политической и экономической мощи Англии, ну и - last but not least - обновленному институту монархии в лице

Архитектор Браманте – товарищ Леонардо В это время при миланском дворе находился еще один человек, с чьим именем неразрывно связана эпоха Высокого Возрождения.Это Донато Браманте, архитектор, спроектировавший собор Святого Петра в Ватикане. Правда, он не успел его

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОМА СОЙЕРА Предисловие Большинство приключений, описанных в этой книге, происходило взаправду: два-три приключения - со мною, остальные - со школьными моими товарищами. Гек Финн существовал на самом деле. Том Сойер тоже. Но не в качестве отдельного лица: в

Среди архитекторов, работавших в Европе в сложную "пограничную" эпоху между классицизмом и романтизмом, немногим удалось воплотить художественные идеалы времени с такой глубиной и в то же время с таким размахом, как Тома де Томону. Томон родился в 1760 году в Берне. Образование он получил в Королевской Академии архитектуры в Париже, которую окончил в 1785 году. После традиционного итальянского путешествия, право на которое давала полученная им академическая премия, он целый ряд лет работал для крупной европейской знати за пределами Франции. Из Вены он приехал в Петербург с рекомендацией русского посла Д. М. Голицына и быстро сделался известным - прежде всего своими рисунками. С воцарением Александра для него начался период интенсивной архитектурной деятельности.

Классический стиль всем известных построек Томона в России (а среди них - ансамбль Биржи, дом графини Лаваль, мавзолей "Супругу-благодетелю" в Павловске, не сохранившиеся ныне Большой театр и амбары Сального Буяна в Петербурге и др.) только внешне выглядит ясным и простым. На самом деле за чеканными, лапидарными формами его классики, по существу, лежит уже романтически-образный подход к архитектуре, интерес к настроению, эмоциональному отклику, рождаемому архитектурным образом.

Выражением этой сложности художественной концепции Томона является бросающаяся в глаза "двойственность" его творчества. Тома де Томон - архитектор, опытный строитель, и он же - известный рисовальщик, рисунки которого - самостоятельные станковые произведения - чрезвычайно ценило тогдашнее общество. Причем если в архитектуре стилю Томона были присущи монументальность, весомость и предельный лаконизм, то в рисунке он стремился к грациозной изысканности линии, доходящей иногда до орнаментальности. Однако представляется, что это лишь видимое противоречие, и на деле графика Томона как раз и интересна тем, что объясняет многое в характере его архитектуры.

Наиболее постоянная тема рисунков Томона - это Италия. Но напрасно было бы искать здесь реальных итальянских впечатлений. По большей части это рисунки-фантазии, произвольные романтические "воспоминания", в которых реальность уже смешалась с творческими идеями самого автора. Недаром самая известная графическая серия Томона так и называется "Воспоминание Италии". Более того, в рисунках, навеянных Италией, временами, пожалуй, больше ощущается не Италия, а...Греция. Художник настойчиво изображает греческие надписи на статуях богов и надгробиях, да и сам характер своего тонкого перового рисунка он стремится приблизить к "греческому" - любуясь, стилизуя, не избежав при этом момента романтического преувеличения. Идиллические стаффажные фигурки, населяющие его листы, должны были тогда казаться буквально "сошедшими" с греческих ваз и барельефов.

Однако очевидно, что и формы архитектуры Томона были по-своему навеяны Грецией, а именно, архаическими храмами Пестуна, которые в то время считались воплощением эллинского в архитектуре. "Открытые" невдалеке от Неаполя еще в середине XVIII века, они уже тогда поразили художественный мир своей монументальностью и мужественной мощью. Архитекторы рубежа XVIII -XIX веков уже осмеливались придавать эти качества своим проектам. Очевидно, что в своей интерпретации этого стиля Томон так же стремился к выражению "антично-греческого", как и в утонченном графизме своих рисунков. Поэтому можно было бы сказать, что архитектурный стиль Томона есть также, в свою очередь, некоторый художественный "образ", выразительно "рисующий" дух и характер эллинской культуры.

О том же по-своему свидетельствует и обратное "перетекание" архитектурной мысли Томона в рисунок. Здесь и там в его "Воспоминаниях Италии" на втором плане рисунка возникают своеобразные сооружения - не собственно римские или греческие, а совершенно оригинальные, томоновские, среди которых можно угадать ряд невоплощенных замыслов архитектора. Рисунки такого рода дают возможность понять главную особенность архитектурного мышления Томона. Ему было присуще органическое видение пейзажиста, в котором архитектура живописно сливается с окружающей ее природой. Он предпочитал "отодвинуть" придуманную им архитектуру на задний план и рассматривать ее издали, так чтобы она зрительно врастала в окружающий пейзаж, утверждала себя в нем как элемент пейзажа.

Эта черта искусства Томона уже окрашена романтическим культом природы, заставлявшим по-новому всматриваться в пейзаж и включать его в свой замысел. Как архитектор Томон, там, где это было возможно, сознательно искал контакта сооружения со средой, извлекая отсюда живописные и эмоциональные эффекты, "говорившие" людям начинавшейся романтической эпохи больше, чем язык чистой архитектуры. Таков был, например, его замысел театра для Одессы, здание которого, напоминающее древний храм, должно было быть отлично видно с суши и моря, венчая собой пейзаж, придавая ему символическое звучание.

С еще большей определенностью эта творческая установка выразилась в мавзолее "Супругу-благодетелю", который был выстроен Томоном в Павловском парке. Здесь архитектором было спланировано не только само здание, но и все его природное окружение, которое должно было выглядеть "мрачным" и "диким", создавая тем самым эмоциональный фон для траурно-сурового архитектурного образа.

Именно эти черты метода Томона, которые вытекают из видимой двойственности его фигуры как "архитектора-художника" (связь его архитектуры с образным воссозданием античного мира; живописное видение архитектуры в единстве с пейзажем), определили характер главного его произведения и одного из наиболее выразительных ансамблей мировой архитектуры - Стрелки Васильевского острова со зданием санкт-петербургской биржи.

Восточная часть Васильевского острова издавна формировалась как торговый и деловой центр города. В различное время, при составлении генеральных планов, уже предполагалось превращение его в единый архитектурный ансамбль. Градостроительное мышление зодчих XVIII века понимало эту задачу как застройку набережной, ориентированной на противоположный берег Невы и Зимний дворец. В соответствии с таким планом в 1784 году здесь началось строительство каменного здания биржи по проекту Дж. Кваренги. Это строительство к началу XIX века так и не было доведено до конца.

Когда работы по исправлению биржи были переданы Тома де Томону, то он составил совершенно новый проект, который шел вразрез со всей сложившейся традицией ведения застройки этой части острова. Старую кваренгиевскую биржу предполагалось разобрать, а новую строить не на набережной, а на самой оконечности острова, разделяющей Большую и Малую Неву, так называемой "стрелке", по основной ее оси.

Отныне в этом месте создалась совершенно иная градостроительная ситуация. Весь ансамбль приобрел другую ориентацию - не на противоположный берег, а на саму реку, которая, таким образом, сама стала важнейшим образным элементом ансамбля и получила подобающее ей художественное осмысление. Здание биржи стало доминирующим элементом этого нового пейзажа.

При таком положении биржи вопрос о ее архитектурном облике становился особенно ответственным. Отталкиваясь от проектов французской архитектурной школы конца XVIII века, Томон постепенно приходит к излюбленной им простой монументальной форме храма-периптера, подобного пестумским храмам. Но организовать вид с реки с помощью одного простого объема кажется ему недостаточным. С самого начала в поле его размышлений входит идея двух ростральных колонн-маяков, фланкирующих биржевое здание. Эти маяки и устроенная между ними пристань для кораблей завершают задуманную Томоном "картину". Ибо что, как не монументальную картину, представляет его замысел? Реальную необходимость мощных маяков на реке можно счесть весьма относительной. Но сочетание стоящего над самой водой периптера с ростральными колоннами - излюбленным элементом театральных архитектурных фантазий классицизма на тему античности - превращало выстроенную на реке биржу в художественный образ "морских ворот" города, достойных какой-нибудь могущественной древней державы.

Этот образ был полностью созвучен духу классического Петербурга. И не только созвучен, но и внес в его "звучание" одну из наиболее эмоциональных торжественных нот. Если предшествовавшая Тома де Томону классика XVIII века притягивала своей строгой архитектурностью, то его специфическое художественное видение привнесло сюда живописный и ассоциативно-смысловой момент, приоткрывающий романтическую поэзию "воспоминаний об античности", лежащую в глубокой основе всякой классической формы.

Е. Кантор

Сто памятных дат. Художественный календарь на 1988 год. М.: Советский художник, 1987.

Неоднократно было говорено — и в связи с немецким автоматом на постаменте Калашникову, в Ялте, что нельзя, нельзя отливать в бронзе то, что найдено в интернетиках! Скульптор, сходи в библиотечку, сделай ксерокс с бумажной книги советских времен, тогда еще существовал фактчекинг! Другими источниками не пользуйся. (А еще лучше, как я писала в материале " ", доверь составление программы профессионалам, настоящим).

Итак, феерический ляп углядел в Питере у станции метро Горьковская уважаемый kir_posternak (Кирилл Постернак - историк архитектуры, старший научный сотрудник Государственного музея архитектуры имени А.В. Щусева ):

Там в Александровском парке стоит скульптурная группа "Зодчие", которая изображает великих архитекторов Российской империи, создавших облик Петербурга: Воронихин, Баженов, Тома де Томон, Росси, Растрелли, Трезини, Захаров и Монферан.

Томас Томсон (1773 — 1852) — выдающийся шотландский химик, профессор химии, врач, доктор медицинских наук и минералог, научные работы и научная деятельность которого были связаны с исследованием химического состава растений и способствовали распространению теории атомного строения вещества Джона Дальтона.

Всю жизнь прожил в Британии, и к Петербургу не имеет никакого отношения. Бедненький, наверно ему сейчас так неуютно среди таких увлеченных своею работой людей, как Воронихин, Баженов, Росси, Растрелли, Трезини, Захаров и Монферан (впрочем, стоит сравнить их изображения с портретами — может, на самом деле там Склодовская-Кюри, Менделеев и Ломоносов изображены?)

Что произошло — понятно: кто-то ошибся, подписывая картинку в интернете (они ж практически тёзки), кто-то, не проверив её, залил в статью в Википедии (UPD: загружена в 2011 году с буржуйского сайта https://www.findagrave.com/memorial/11266 , где уже была ошибка). Настоящего портрета архитектора не сохранилось, а коллективное бессознательное не терпит портретной пустоты (). Впрочем, может, портрет и сохранился, но это надо у историков архитектуры уточнять специально.

UPD: из Википедии докладывают, что они тут ни причем: к ним портрет загрузили в июне 2011 года, когда памятник уже месяц как был открыт. Т.е. скульптор вообще "из интернету" взял картинку.
***

Скульптурная группа была поставлена в 2011 году.

Ну а автор композиции ОФИЦИАЛЬНО заслуженный художник РФ — Александр Михайлович Таратынов (1956 г.р).

Живет и работает в Москве и Голландии. Член-корреспондент Российской академии художеств (Отделение скульптуры, 1997), Заслуженный художник РФ (2005), лауреат всероссийских и международных конкурсов по монументальному искусству.

Окончил Московский государственный академический художественный институт имени В.И. Сурикова (1981), мастерская скульптуры профессора Л.Е. Кербеля. Учредитель Музея скульптуры в Москве (Химки).

Однако не факт, что именно Таратынов автор "Зодчих". Во-первых, оплатил этот банкет с установкой памятника, слава богу, не собственно город, а судя по всему, ГАЗПРОМ, точнее его глава Алексей Миллер. То есть, это вы представляете какие деньги. Во-вторых, как написал всеведающий пассионарный Михаил Золотоносов в издании 812"online, в репортаже об открытии скульптурного парка в 2011 году:

"Официально звучала только одна фамилия - Таратынов, однако св. Петра лепил Михаил Дронов, а восемь фигур архитекторов - Игорь Козлов (вся бригада московская). Принимал ли участие в лепке сам Таратынов или он был только менеджером, работавшим с А. Миллером, мне узнать не удалось".

Вероятно, речь идет об скульпторе Игоре Александровиче Козлове (1952 — 2012).

***
На месте Газпрома я бы попросила артель скульпторов во главе с Таратыновым, ну и остальных, кто осваивал бюджет, вернуть 1/8 суммы за скульптурную группу "Зодчие", раз один из 8 архитекторов оказался фальшивым...

Напоследок что имею сказать:
Товарищи скульпторы! Пожалуйста, лепите, ваяйте, отливайте — продолжайте свое благое артистическое дело.
Только ради бога помните, что составление иконографической программы монументов на тему истории — это дело весьма опасное. Перестраховывайтесь, будьте добры, приглашайте профессионалов, историков, искусствоведов. Не надо гуглить.

А Томас Томсон, который не Тома де Томон, смотрит на нас с осуждением.

• 
  

  Неизвестный художник, начало 1790-х годов. Портрет И.И.Панаева / Коллекция Подстаницких

  Иван Иванович Панаев (1753-1796) - дворянин, находился на военной службе (с 1775 адъютант П.Румянцева, в 1777-1780 - адъютант Я.Брюса, участник польской кампании). Писатель и перводчик, близкий друг Н.Новикова и Н.Карамзина. С 1781 - на гражданской службе в Перми и Казани. На время создания портрета - прокурор и директор народных училищ Пермской губернии (изображен в дворянском мундире Пермской губернии). Известно несколько копий, восходящих, по всей видимости, к данному оригиналу: живописные (Мемориальный музей-квартира Н.Некрасова, Петербург и частное собрание, Москва) и миниатюрная (И.Батлер, 1803 г., Государственный Русский музей). Происхождение: аукцион Polgar (Будапешт) 8-10 декабря 2003 г. (лот № 60, как «Портрет неизвестного»).

  UPD2: нам пишут
  В эрмитажном каталоге работ Томона говорится что существовал его портрет работы Виже-Лебрен, однако уточняется что "местонахождение портрета неизвестно".

Биография
Тома де Томон родился в 1760 году в швейцарском городе Берне. Образование он получил во Франции, где отец его находился на военной службе. Сведения о детстве и юности Томона, об его первоначальном воспитании скудны и зачастую противоречивы. Но рисунки и акварели Томона дают представление об его первых опытах в искусстве.
После успешного окончания Парижской академии архитектуры Тома де Томон уехал в Рим продолжать образование. От итальянского периода сохранились многочисленные рисунки. Наиболее ранний из них датирован 1784 годом. Из Рима он совершил путешествие в Неаполь и Флоренцию, а также в Венецию.
Томон поступил на службу к графу д`Артуа, брату короля Людовика XVI, в качестве рисовальщика и архитектора. Возвращение во Францию, казалось, сулило ему многочисленные заказы в придворных кругах. Но аристократии было не до того назревали бурные политические события - Великая французская буржуазная революция.
В начале 1790-х годов Томона пригласили в имение князей Любомирских, в польский город Ланьцут. Здесь до наших дней сохранился великолепный дворец, построенный в первой половине XVII века в стиле барокко, - резиденция магнатов Любомирских. Тома де Томон принял участие в работах по его перестройке.
В конце 1794 года Томон приезжает в Венгрию, где заключает контракт с герцогом Миклошем Эстергази на «руководство и составление всех архитектурных проектов, которые его высочество пожелает осуществить, и съемку планов дворцов и имений...». В свободное время архитектору предоставляется возможность выполнять заказы и совершенствовать свое мастерство. Первые два года службы Томона у Эстергази были наиболее плодотворными. В это время он создает несколько интересных проектов, сохранившихся до наших дней.
Проект школы - первый известный проект общественного сооружения Томона, был выполнен, очевидно, для Вены. Как в жилых античных постройках, композиционным центром, по замыслу Томона, стал двор, приобретающий здесь значительные размеры. Вокруг двора должны были группироваться классные помещения. В том же 1795 году для города Эйзенштадта, где долгое время находилась резиденция Эстергази, Томон создает проект серных бань.
Жалованье в девятьсот флоринов в год, которое Томон получал из княжеской казны, не было щедрым. Архитектор часто с трудом сводил концы с концами и неоднократно обращался к князю с просьбой оплатить его расходы, связанные, главным образом, с содержанием квартиры.
После долгих колебаний Томон в конце 1797 года решил оставить службу и уехать в далекую и загадочную Россию. Весной 1798 года архитектор навсегда покинул Вену, забрав с собой чертежи, коллекции, неосуществленные творческие замыслы и надежды. После приезда в январе 1799 года в «вольный город» Гамбург Томон смог, наконец, получить у русского посланника паспорт, выданный ему по особому разрешению царя. К весне архитектор добрался до русской границы, а затем из Риги направился в Москву.
Спустя некоторое время по поручению Александра Михайловича Голицына Тома де Томон отправился в его имение Самойлово, где проектировал и строил церковь во имя Пречистой Богородицы. Вскоре архитектор уехал в Петербург.
Столица произвела на Томона необыкновенное впечатление. Такого города он еще не видел. Построенный в течение короткого времени, город не знал западноевропейской пестроты. Барокко и классицизм господствовали в его архитектуре, придавая облику города стилистическую цельность.
В архитекторах и строителях Петербург испытывал постоянную потребность, и Томон полностью окунулся в радостную для него атмосферу творчества. Вскоре Томона допустили к конкурсу на проект Казанского собора, в котором принимали участие архитекторы Камерон, Воронихин и Гонзага.
Утвердили проект Воронихина, но для Томона участие в конкурсе было хорошей практикой. Знакомство с Воронихиным переросло впоследствии в дружбу, подкреплявшуюся совместной работой. В проекте Казанского собора Томон показал себя способным решать сложные проблемы, связанные с новым, ансамблевым характером русской архитектуры. Не случайно ему поручили составление проекта триумфальных ворот с кордегардиями у одной из застав Москвы.
В течение короткого времени архитектор разработал несколько вариантов проекта и позаботился о воплощении идеи заказчика - Павла I центральные триумфальные ворота, символизирующие мощь Российского государства, должны были составить единую архитектурную композицию с фланкирующими их кордегардиями. Царю-заказчику понравился третий вариант, на проекте фасада которого он написал «Быть по сему». Проект триумфальных ворот явился первой большой удачей архитектора, но смерть Павла I помешала его осуществлению.
Первый год пребывания архитектора в Петербурге ознаменовался радостным для него событием. По решению совета Академии художеств от 18 августа 1800 года он удостоился звания академика «по трем рисункам, представляющим внутренние и наружные виды в проспекте...». Признание Тома де Томона превосходным рисовальщиком значительно опередило будущую славу его как архитектора. Своими превосходно выполненными графическими работами Томон обратил на себя всеобщее внимание. 24 мая 1801 года «архитектору Томону за гравировку» был выдан из «Кабинета» «перстень бриллиантовый с изумрудом».
Практическая деятельность Тома де Томона-зодчего в Петербурге началась в 1802 году. 30 января 1802 года Александр I издал указ «Архитектора Томона, приняв в Российскую службу, повелеваю причислить его в ведомство Кабинета и производить жалованья по две тысячи рублей в год». С этого момента перед Томоном открылись широкие возможности для полного раскрытия его замечательного таланта. Он получил заказ на перестройку Большого театра в Петербурге.
Как свидетельствуют архивные документы, первое каменное здание Большого театра начали возводить в 1775 году по проекту Антонио Ринальди. Открытие его состоялось в 1783 году. Через два года потребовались различного рода внутренние переделки. А в 1802 году было решено произвести в театре капитальный ремонт и сделать более парадным его внешний облик. Ремонт закончился полной перестройкой здания по проекту Тома де Томона. Неузнаваемо изменился не только его внешний облик. Здание было заново распланировано, и его помещения получили иную отделку. Проект театра утвердили 9 апреля 1802 года. Все работы были выполнены за восемь месяцев - необычайно короткий по тому времени срок.
Если с решением плана Томон справился быстро, то над созданием фасада пришлось потрудиться. Задача была не из легких в строго определенных габаритах найти вариант, наиболее обогащающий облик здания, улучшающий его пропорции. И Томон нашел такое решение. В центре главного фасада по ширине возвышающейся сценической коробки архитектор задал сильно выступающий вперед восьмиколонный портик со свободно стоящими колоннами ионического ордера.
Многочисленные проекты театров для Петербурга, выполненные Тома де Томоном, показывают широту замыслов зодчего и свидетельствуют об его высоком мастерстве в разработке композиционных приемов театральных зданий. А первый вариант театра драмы и комедии по своим небывалым масштабам превосходил все известные театральные здания того времени.
Открытие нового театра явилось значительным событием не только для Петербурга. Красота, удобство и техническое оснащение здания сделали его известным не только в России, но и за границей. Вот что писал один из современников Тома де Томона об этом событии «Несколько месяцев тому назад газеты с похвалой говорили о новом театре... и дали описание этого сооружения, одного из самых замечательных среди ныне существующих по своей величине и великолепию... Единственный перистиль в восемь колонн, находящийся на главном фасаде, позволяет удобно выходить под его защитой, так как колонны находятся на уровне земли, достаточно удалены от стены, давая возможность проезда экипажам... Подобного сооружения еще нет во Франции, несмотря на двадцать театров, которыми Париж скорее загроможден, чем украшен... Ни один из них не позволяет еще ставить оперу с помпой, требуемой при собрании богов и героев».
Свою проектную и строительную работу, а также службу на стекольном заводе Томон сочетал с педагогической деятельностью. 5 мая 1802 года президент Академии художеств А.С. Строганов предложил совету Академии зачислить для преподавания в архитектурный класс академика Томона - «человека по сей части совершенно знающего и способного». Окончательное решение «об определении академика Томона для обучения воспитанников архитектурного класса» было принято в конце мая.
В Академии художеств Тома де Томону была предоставлена квартира, занимаемая ранее академиком Павлом Брюлловым. Из архивных источников удалось установить, что квартира Томона имела «по фасаду семь окон и шесть комнат, в коридоре один покой в одно окно и кухню; в антресолях по фасаду три комнаты, в них пять окон, и по коридору три комнаты». Квартира эта находилась на первом этаже со стороны Четвертой линии Васильевского острова в северной части здания, а классы, в которых Томон преподавал, размещались в противоположном конце здания на втором этаже.
Еще в 1803 году, когда Томон работал над проектами нового петербургского театра, он проектировал также театр для города Одессы. Хорошо понимая градостроительные особенности приморского города и учитывая его рельеф, архитектор создает театр на возвышении как отдельно стоящее здание. Он стремится поставить театр там, где бы его можно было обозревать с самых различных точек, и с суши, и с моря.
В опубликованном Тома де Томоном проекте одесский театр - монументальная, прямоугольная в плане постройка с самым необходимым количеством парадных и служебных помещений. В процессе строительства театра, которое затянулось на несколько лет, внешний облик его, по сравнению с проектом, значительно изменился. Портик занял всю ширину фасада. Колонны строгого ионического ордера сменились колоннами пышного коринфского ордера, величину которых архитектор рассчитал на высоту здания. Театр утратил цельно-воспринимаемый объем, но вид его стал более величественным.
Одновременно с театром Томон проектирует для Одессы военный госпиталь - грандиозное сооружение, задуманное как больничный комплекс. В случае осуществления этого проекта Одесса украсилась бы одним из самых монументальных и выразительных сооружений эпохи классицизма. Но замыслу не суждено было воплотиться в жизнь - архитектору поручили проектирование госпиталя значительно меньших размеров.
В те же годы Томон разрабатывает проект амбаров Сального буяна в Петербурге. Буяном называли специально отведенное обширное место для выгрузки больших партий товаров. Строгая архитектура амбаров Томона стала прекрасным «аккомпанементом» монументальному образу, созданному гением Воронихина.
После смерти Павла I императрица Мария Федоровна решает воздвигнуть в его память мавзолей. Строительство предполагалось в живописном Павловском парке недалеко от дворца - резиденции вдовы. Она поручает Томону разработать проект памятника. В начале октября 1807 года Мария Федоровна утвердила «учиненный архитектором Томоном план саду, где будет сооружаться памятник», и приказала «оный план для наблюдения за работой отдать при повелении садовому мастеру Асмусу». Но только 21 июня 1809 года Томон смог написать рапорт об окончании работ.
Созданный талантом Тома де Томона и воплощенный в камне Карлом Висконти, мавзолей явился одним из блестящих шедевров парковой архитектуры русского классицизма. Общая планировка, объемно-пространственное решение и искусно выполненные архитектурные и скульптурные детали, - все свидетельствует здесь о высоком художественном мастерстве.
Мавзолей словно неожиданно вырастает из земли и представляется монументальным, несмотря на действительные скромные размеры. Отсюда видны одновременно и главный, и боковой фасады. Впечатление монументальности усиливается далее при подходе к гранитным ступеням мавзолея. Четыре мощные колонны дорического ордера, вытесанные из каменных монолитов, поддерживают тяжелый фронтон, в тимпане которого начертаны слова «Супругу-благодетелю».
В ходе проектирования и строительства мавзолея в Павловском парке Тома де Томон получает заказ на создание другого монументального сооружения - триумфальной колонны в Полтаве. Весной 1805 года проект был уже готов и вскоре утвержден. Об основной идее монументального сооружения, построенного в июне 1811 года, его композиционных и конструктивных особенностях архитектор писал «Так как колонна является триумфальным памятником, воздвигнутым в память Петра Великого, в честь самого памятного и решительного события его царствования, то я старался дать всей этой композиции характер оригинальный и, так сказать, присущий герою и его творчеству. С этой целью я прибегнул к аллегориям простым, но точным и ясным. Колонна из железа в четыре куска, и, чтобы скрыть их соединение, каждый шов закрыт венком; первый из лавра и пальм, второй из лавра, а третий из дубовых листьев. Промежутки между венками заполнены изображениями перекрещенного оружия. Капитель образована из больших пальмовых листьев. Наверху возвышается цоколь, увенчанный полусферой. Над полусферой распростер свои крылья орел, держащий в когтях молнии войны, а в клюве лавровый венок...»
В 1806 году Томон вместе с Воронихиным получил заказ на проектирование фонтанов вдоль дороги из Петербурга в Царское Село. Фонтан на склоне Пулковой горы Томон проектировал и строил вместе с Воронихиным, а остальные сооружал один. Совместному творению зодчие придали облик грота - пещеры, как бы открывающей вход в земные недра. Грот оформлен монументальным приземистым портиком с двумя мощными колоннами дорического ордера, каннелированные стволы которых словно вросли в землю.
Одновременно с фонтаном на Пулковой горе Томон соорудил три фонтана на Царскосельской дороге. В 1807 году он разработал проект и составил смету на строительство фонтана в деревне Пулковой. Тщательно прорабатывая композицию и выверяя пропорции, архитектор продумывал каждую деталь, строго отбирая только то, что усиливает звучание архитектурного образа. В результате Томон создал сооружение величественное и монументальное, несмотря на его небольшие размеры.
Первое десятилетие века для Тома де Томона явилось временем необычайного творческого подъема. Архитектор много работал над проектами для губернских городов. В 1806-1807 годах в мастерской архитектора один за другим рождались проекты жилых и общественных зданий, причем последним отводилась немаловажная роль.
В период между 1806 и 1809 годами по проекту Томона в Петербурге перестраивался дом Лаваля, сохранившийся до наших дней и представляющий собой один из наиболее интересных архитектурно-художественных и исторических памятников города. Архитектор сохранил в общих чертах планировку и назначение отдельных помещений. Однако заново отделал здание и его интерьеры. Неузнаваемо преобразился фасад. Он получил богатый архитектурно-художественный декор, сразу же выделивший дом Лаваля среди особняков знати, разместившихся вдоль набережной Невы.
Будучи придворным архитектором, Томон участвовал в переделке интерьеров Зимнего дворца. Он разработал проекты Овальной столовой и так называемых Холодных бань. В 1810 году придворного архитектора привлекли к работам, развернувшимся в летней царской резиденции на Каменном острове. Томон подошел к переделке сада тактично. Сад приобрел строгую, логически построенную, четкую планировку, основанную на сочетании регулярного принципа с пейзажным.
1810 год для Томона ознаменовался еще одним радостным событием. 1 сентября в большом общем собрании Академии художеств ему единодушно было присвоено звание профессора архитектуры.
Период работы Тома де Томона в Петербурге охватывает тринадцать лет. Деятельность его была плодотворной. Но один из его замыслов принес ему мировую известность. Это прославленный ансамбль Стрелки Васильевского острова. Он достойно завершил неповторимый архитектурный облик центра Петербурга - одного из красивейших городов Европы.
Проектирование и сооружение этого ансамбля охватывает почти весь петербургский период творчества Тома де Томона - наиболее продолжительный и плодотворный в его жизни. Именно в этом произведении наиболее ярко проявился творческий гений мастера. Томон создал прекрасный архитектурный памятник, символизирующий новую эпоху в развитии русской архитектурной мысли.
Для составления проекта Томону потребовалось несколько лет неустанных поисков при постоянной творческой поддержке совета Академии художеств. Архитектор сделал несколько проектов. Неустанные поиски привели Томона к созданию лучшего из них, который и был утвержден 26 февраля 1804 года. Основные усилия при разработке его были направлены на улучшение общих пропорций и планировочной структуры, а также на доработку деталей. Число колонн на боковых фасадах уменьшилось до четырнадцати. Плоские перемычки окон первого этажа были заменены декоративными замковыми камнями укрупненных пропорций. Исчезли ненужные мелкие декоративные элементы, не различимые на значительных расстояниях, - к примеру, барельефы во фризе. Изменилась и внутренняя планировка. Улучшились пропорции отдельных помещений, в том числе и центрального зала. Сохранились только две внутренние лестницы, но зато с достаточно широкими маршами. Для удобства они располагаются по диагонали в противоположных углах здания.
Работы на Стрелке начались весной 1804 года, а 23 июня 1805 года в присутствии царской семьи и при большом стечении народа состоялась торжественная закладка Биржи.
25 декабря 1811 года объявили «высочайший указ, которым повелено было закрыть строительную комиссию, а новое биржевое здание со всеми оными принадлежностями, ростральными колоннами, площадью и набережной, сдать в ведение министра финансов». В связи с завершением работ чиновники, бывшие при построении новой Биржи, получили из царской казны перстни с драгоценными камнями, а Тома де Томону был пожалован орден Св. Владимира IV степени.
Во время приема здания Биржи обнаружились недоделки, что затянуло работы еще на два года. Но и в 1814 году открытия Биржи не состоялось - еще продолжалась война с Наполеоном. Это произошло 15 июля 1816 года и стало настоящим праздником. Биржа настолько всем нравилась, что ее повсеместно стали изображать на картинах, акварелях, гравюрах и предметах прикладного искусства шпалерах, вазах, стеклянной и фарфоровой посуде.
Ансамбль Биржи уже издали производит сильное впечатление, откуда бы вы к нему ни приближались с Дворцовой набережной или со стороны Петропавловской крепости. На значительных расстояниях хорошо воспринимаются весь объем спокойного, окруженного колоннадой здания, как бы противостоящий течению быстрой реки, прекрасные силуэты Ростральных колонн и упругая лента набережной. Объединенные в единое и неразрывное целое части ансамбля предлагают поразительное разнообразие точек обзора. Благодаря удачно найденному масштабу, биржевой ансамбль превосходно согласуется с ансамблем Петропавловской крепости и застройкой Дворцовой набережной. Он явился тем звеном, которого так не хватало для завершения столь привычного теперь облика городского центра.
Тома де Томон скончался 23 августа 1813 года. Отпевали его в католической церкви Св. Екатерины и похоронили на Смоленском кладбище. На могиле был поставлен памятник из розового гранита в виде античного жертвенника на высоком постаменте.
Долгое время оставался спорным вопрос относительно причины скоропостижной смерти Тома де Томона. Многие документы на французском языке (ни Томон, ни его жена русского языка не знали) оставались вне поля зрения исследователей. В их числе прошение вдовы Клер де Томон от 22 марта 1816 года на высочайшее имя, в котором есть такие строчки о кончине зодчего «Смерть явилась следствием падения, которое произошло в Каменном театре при осмотре состояния стен этого здания после пожара».